Ей были подвластны все жанры и амплуа. Как писала критика, «Актриса Раневская владеет двумя высшими тайнами актерского мастерства. Она заставляет вас плакать, она заставляет вас смеяться». В юности Раневская трижды побывала в Крыму, и не будет преувеличением отметить, что именно здесь она превратилась в настоящую актрису.
Отдых в Евпатории
Фаина Фельдман (настоящая фамилия Раневской), видимо, знала о своем предназначении с детства. «Я переиграла все роли, говорила, меняя голос, – вспоминала Фаина Георгиевна. – Была и ширма, и лесенка, на которую становилась. Сладость славы переживала за ширмой. С достоинством выходила раскланиваться». Любовь к театру сохранилась и в гимназические годы. Родители, особенно отец, не поощряли странного увлечения дочери. Один из богатых людей Таганрога Гирш Фельдман не допускал и мысли о том, что его дочь может стать какой-то лицедейкой. Однако у судьбы на этот счет был свой план. И она недвусмысленно намекнула Фае, когда та вместе с родителями приехала в Евпаторию на отдых в 1910 году. Там, в жарком южном городе, 14-летняя девочка познакомилась с Алисой Коонен – любимой ученицей Станиславского, женой знаменитого режиссера Таирова. Она тем летом проводила отпуск в Евпатории и жила как раз по соседству с семьей Фельдманов. Общение с Коонен, с которой они вместе ходили купаться на море, окончательно укрепило в Фаине стремление стать актрисой. Она выбрала театр, предпочтя его семье: «По окончании гимназии решила идти на сцену. Решение уйти на сцену послужило поводом к полному разрыву с семьей. В 1915 году я уехала в Москву с целью поступить в театральную школу…».
Обольстительница на юге
Театральная карьера девятнадцатилетней Раневской началась с работы актрисой «на выходах» в Летнем театре подмосковного дачного поселка в Малаховке. Однако из-за Первой мировой войны вскоре стало не до дач и театра. И Фаине, вслед за многими другими актерами, пришлось отправляться на «театральный базар» – так называли театральную биржу труда. Увы, и там предложений было немного, в итоге юная Раневская поехала в Керчь играть в антрепризе Лавровской, подписав договор на 35 рублей в месяц «со своим гардеробом» на роли «героини-кокет» – этаких обольстительниц, в арсенал которых непременно входило умение петь и танцевать. Обольстительница из Раневской получилась весьма своеобразная. «Первый сезон в Крыму, я играю в пьесе Сумбатова прелестницу, соблазняющую юного красавца. Действие происходит в горах Кавказа. Я стою на горе и говорю противно-нежным голосом: «Шаги мои легче пуха, я умею скользить, как змея…». После этих слов мне удалось свалить декорацию, изображавшую гору, и больно ушибить партнера. В публике смех, партнер, стеная, угрожает оторвать мне голову. Придя домой, я дала себе слово уйти со сцены», – писала в своих воспоминаниях Раневская. К счастью, со сценой она не рассталась. А вот антреприза Лавровской пришла в упадок, оставив нанятых актеров ни с чем: у Раневской просто-напросто не было денег для возвращения в Москву, и она осталась в Крыму, переезжая из города в город и играя в небольших местных театрах, которые в ту пору появлялись и исчезали, словно бабочки-однодневки. Заработок был мизерным, и актрисе пришлось распродавать тот самый театральный «гардероб». Годы спустя, играя спекулянтку в спектакле «Шторм», на вопрос журналистов: «Откуда у вас такое умение торговать?» – Раневская ответила: «У меня был опыт. Начиная с Керчи, Феодосии, в Симферополе».
1917 год Раневская встретила в Крыму. Ее семья той весной навсегда покинула Россию и на собственном пароходе уплыла в Турцию. А Фаина перебралась из Крыма в Кисловодск, а из Кисловодска в Ростов-на-Дону, где познакомилась с известной провинциальной актрисой Павлой Вульф. Вульф была значительно старше Раневской, она увидела в молодой актрисе настоящий и необыкновенный талант и взяла девушку к себе в семью, став ее наставницей.
Автор: Татьяна Шевченко
Полностью статью читайте в печатной версии «Полуострова сокровищ», №23.
Полуостров Сокровищ 