Игнатий Владимирович Шевченко был матросом 37 флотского экипажа Черноморского флота, расквартированного в Николаеве. Казармы, где жил матрос, были построены К. Акройдом – талантливым английским архитектором, эти строения и по сей день украшают город. 37 флотский экипаж в числе многих черноморцев – защитников Севастополя, в 1854 году был снят с кораблей, затопленных у входа на внутренний рейд города, и отправлен воевать на сушу.
Игнатий Шевченко, наравне с другим героем обороны Севастополя – матросом Петром Кошкой, был неизменным спутником по ночным вылазкам в стан врага молодого Лейтенанта Бирюлёва. Отчаянные смельчаки, которых бы сейчас назвали диверсантами, занимались разведкой, приводили пленных, захватывали оружие и провиант. Спокойный и рассудительный Шевченко отличался богатырской силой, сослуживцы в шутку прозвали его «воронежским битюгом» – это порода лошадей-тяжеловозов. Однажды он принёс из вылазки в качестве добычи мортиру небольшого калибра. Бесстрашный матрос в штыковой атаке действовал тараном, за которым шли воодушевлённые сослуживцы. Он и сам неоднократно был ранен штыком врага, но всегда отделывался поверхностными повреждениями, а после перевязок в госпитале быстро выздоравливал и становился в строй.
Лейтенант Бирюлёв был молод и горяч, Игнатий Шевченко, проявляя заботу о начальнике, всегда просил того держаться позади, говоря, что его дело присматривать за порядком, а первыми пойдут опытные матросы. Бирюлёв очень уважал матроса и не обижался на его ворчание, перед вылазками он спрашивал, есть ли матрос Шевченко, и чувствовал себя гораздо спокойней рядом с ним. Как оказалось, не зря.
На очередное задание отправились 250 матросов и солдат, также с ними были 80 рабочих с лопатами и кирками для разворота в сторону врага его же окопов. Местность изучили днём, учли тот факт, что по ночам холод прихватывал до твёрдого состояния чавкающую под солнцем грязь.
Бирюлёв дал время ночным охотникам поспать и сам отдохнул вместе с ними в землянке, где собрался отряд. В два часа ночи Шевченко разбудил начальника, и все отправились в сторону вражеских позиций. Но продвижение роты было замечено противником, началась стрельба, которая впрочем быстро ослабла, ведь видимость, и без того плохая ночью, была еще уменьшена пошедшим снегом. Отряд, обогнув холм «Сахарная голова», без потерь приблизился к окопам французов.
Вся рота с громким «Ура!» пошла на окопы в штыковую. Укрепления помогали защищать зуавы – бесстрашные воины марокканских пустынь, началась кровавая рукопашная. Лишь двоих зуавов удалось взять в плен, а 18 было убито. Пока рабочие перебрасывали земляной вал на другую сторону окопа, французские горнисты подняли боевую тревогу и со следующей линии укреплений открылся шквальный огонь.
Бирюлёв повёл атаку на следующий окоп, где завязалась еще более яростная сеча, унёсшая десятки жизней, штыком был ранен матрос Кошка. Охотникам удалось захватить и эту линию, но тут французы стали отрезать путь к отступлению и лейтенант Бирюлёв был вынужден скомандовать бить отбой. Охотники пошли в третью штыковую, вёл их командир с саблей наголо. Лейтенант повернулся, чтобы крикнуть «В атаку!», как в его сторону прыгнул Шевченко. Заметив, что на Бирюлёва направлено множество неприятельских ружей, он действовал быстро, успев сказать лишь: «Ваше…». Отряд из 15 зуавов, защищавших третий окоп, дал залп. «Ура!» командира подхватила рота и пошла в атаку, а матрос Шевченко упал, сражённый множеством пуль.
Обернувшись, молодой лейтенант заметил убитого Игнатия, смерть верного матроса глубоко его шокировала, и ожесточённый он ринулся отомстить французам. Но третья траншея уже была захвачена.
Операция прошла успешно, окопы развернули, в них оставили для защиты взвод. В роте лейтенанта было убито 7 человек и ранено 34, французы же потеряли убитыми более сотни.
Начальник Бирюлёва капитан Остен-Сакен также был глубоко тронут смертью Шевченко. О геройской гибели Игнатия Владимировича Шевченко доложили главному командующему Южной армии. Меньшиков лично диктовал писарю «Приказ главкома военными, сухопутными и морскими силами в Крыму», в котором говорилось о храбрости и самопожертвовании матроса из Николаева. Данный приказ читали во всех эскадронах, экипажах и батальонах.
Об этом подвиге узнала вся страна, был инициирован сбор средств на памятник матросу Шевченко, деньги присылали со всех концов Империи. Одним из самых щедрых благодетелей был друг и сослуживец Пётр Кошка, который добыв трофейного скакуна и выручив за него 50 рублей, все их отдал на памятник. Для сравнения можно заметить, что великие князья, пребывая в Севастополе, пожертвовали в два раза меньшую сумму.
Собрав 1849 рублей и 30 копеек, проект монумента заказали академику скульптору М. Микешину. Когда тот подсчитал, что на памятник потребуется 2650 рублей и собранных денег не хватает, резчик из Николаева Юдин по рисункам Микешина бесплатно вырезал модель бюста матроса Шевченко из дерева. В литейной Адмиралтейства по этой заготовке из трофейных пушек времён русско-турецкой войны был отлит памятник, который поставили в Николаеве у центральных ворот флотских казарм. Мемориальные тексты на постаменте гласили: «Матросу Игнатию Владимировичу Шевченко слава», «Во время осады Севастополя находился на третьем бастионе, 20 января 1855 г. убит, спасая жизнь своего начальника». Это был первый во всей империи памятник кому-либо из нижних чинов флота или армии.
В ознаменование 50-летия обороны Севастополя памятник перевезли в Севастополь и установили его на территории Лазаревских казарм. Но во время Великой Отечественной войны памятник был разрушен. Новый монумент соорудили к 200-летию Севастополя и поставили его на том месте, где был во времена Крымской войны 3-й бастион, где служил Игнатий Шевченко.
Игорь Пасечников
Крымский познавательный журнал «Полуостров сокровищ».
Заказать любой номер журнала можно ЗДЕСЬ!
Полуостров Сокровищ 